Организм сначала удивится, а потом обрадуется и расцветет, как цветок, за которым нежно и заботливо ухаживают.
Окружающие не чувствуют вашей свободы, потому что сами не испытали ничего подобного. Более того, даже не искали и не стремились к этому. Они находятся в таких оковах, что даже представить себе не могут, что такое свобода. Все прожили в клетках и никогда не видели открытого неба, так что, даже если вы начнете рассказывать им об открытом небе, это не может быть сообщено им. Однако они почувствуют вашу любовь, потому что сами жаждут любви. В оковах они искали любви. Они создали все эти оковы -- связи с людьми, с вещами -- только потому, что ищут любви.Г-н Вюльо показывает также, что так называемая «мистическая философия» евреев, отличная от каббалы, есть нечто, никогда в реальности не существовавшее; но напротив, он ошибается, используя слово «мистицизм» для того, чтобы квалифицировать упомянутую каббалу. Несомненно, все зависит о того смысла, который придается этому слову, и тот, который он указывает (он делает из него почти синоним «гнозиса» или трансцендентного познания), был бы приемлемым, если бы придерживались только этимологии, так как верно, что «мистицизм» и «мистерия» имеют один и тот же корень (Т. I. С. 124, 131-132); но, в конечном счете, надо учитывать устоявшееся употребление, которое изменило и сильно сузило его значение. С другой стороны, в обоих этих случаях, мы можем принять лишь утверждение о том, что «мистицизм есть философская система»; и если каббала слишком часто принимает у Вюльо «философский» вид, то это есть следствие «внешней» точки зрения, которой он стремится придерживаться. Для нас каббала есть всегда более метафизика, нежели философия, и она более «посвященческая», чем мистическая; впрочем, у нас еще будет случай показать существенные различия, которые существуют между путем посвященных и путем мистиков (которым, скажем по ходу дела, соответственно отвечают «сухой путь» и «влажный путь» алхимиков). Как бы то ни было, различные результаты, о которых мы говорили, отныне могут рассматриваться как окончательно установленные, если непонимание некоторых так называемых ученых вновь все не поставит под сомнение, все перенося на историческую точку зрения, которой г-н Вюльо отводит слишком большое место (мы бы сказали, к несчастью, не пренебрегая при этом ее относительным значением) по отношению к точке зрения чисто доктринальной. По поводу этой последней мы отметим как самые интересные в первом томе главы, касающиеся Эн-Соф и Сефирот (Гл. LX), Шехины и Метатрона (Гл. XIII), хотя было бы желательно найти там большего раскрытия и уточнений, чем те, которые имеются в статье о каббалистических образах действия (Гл. V). Таким образом, мы думаем, что те, кто не имел никакого предварительного знания о каббале, окажутся достаточно просвещенными при ее чтении.
Все мы сохраняем информационно-энергетические связи с местом, где мы родились и провели детские годы, и с людьми, окружавшими нас в детстве. Сохраняем мы эти связи и со всеми местами, в которых наше состояние изменялось в лучшую или худшую сторону. Такие связи проявляются в обычной жизни в виде непроизвольных воспоминаний о прошлых событиях. Многие люди не умеют прерывать отрицательные взаимодействия. Достаточно только вспомнить место, время, человека или что-нибудь другое, когда нам было плохо, — и наше прошлое скверное состояние тут как тут.
После войны об этом снимке вспомнили пилоты 428-й эскадрильи тактической авиации, расквартированной возле Алдана в Турции под эгидой НАТО. Разведывательный самолет совершил облет горы Арарат, и лейтенант А. Куртис сделал несколько снимков загадочного объекта, замеченного на склоне Его размеры, вычисленные затем по фотографии, оказались таковы: длина – 167 м, ширина – более 50, высота – 16 м. Если считать, что локоть – это приблизительно 0, 5 м, получается, что наблюдатели начала XX века не так уж и преувеличивали размеры находки.